В январе 1970 г. сначала в тесноватой комнате редакции "Пожарного дела", а затем и во вместительном зале столичного управления пожарной охраны проходила встреча с ветеранами. Собрались люди неординарные: у каждого за плечами богатая событиями жизнь, каждый - личность. Пожалуй, самым молодым среди них - и шестидесяти еще не исполнилось - был Николай Александрович Тарасов-Агалаков. Говорили о войне и стройках, о пожарах и встречах с сильными мира сего. У кого-то голос срывался от волнения, кто-то не мог сдержать слез. А Николай Александрович был, как и всегда, уравновешен, внимателен, приветлив. Но - или это только казалось - на его лице, умном, волевом, интеллигентном, лежала какая-то тень усталости или грусти. И голос его звучал как-то чуть приглушенно.
- Королев, Карельский, Стрельчук, Розенфельд, Мантуров, Годжелло... С каждым из этих имен,- говорил Николай Александрович,- связана одна из ярких страниц истории пожарной охраны, страниц, к сожалению, еще не написанных.- И обращаясь к ветеранам, Тарасов-Агалаков убеждал их: «Надо выполнить свой долг: написать о своей жизни, о своей работе. Это нужно не столько нам самим, сколько тем, кто пришел нам на смену».
А через несколько дней Николай Александрович Тарасов-Агалаков ушел из жизни, не успев сделать того, к чему он призывал своих товарищей.
Что же это был за человек, какая страница истории связана с его именем? Поразительно, но факт: ни один из знавших Тарасова-Агалакова, включая и чуждых ему по духу людей, не сказал о нем ни одного худого слова. Нет, святым он не был. Он любил хорошую компанию, ценил шутку, недурно играл на скрипке, на фортепьяно, даже на губной гармошке. У него была хорошая, дружная семья. Он любил жену и двух своих сыновей. Но всю жизнь, как заметил один из его учеников, у него была еще одна возлюбленная - работа.
Николай Александрович начал работать в Центральном научно-исследовательском институте противопожарной обороны в 1936 г., сразу после окончания Московского инженерно-строительного института. Он делал первые шаги на научном поприще, когда страна вступала в самую мрачную полосу своей истории. И, как знать, может быть, полная самоотдача работе, конкретному делу была тогда для него своего рода защитной реакцией? Но работа увлекала и сама по себе - срочная, сложная, нужная.
Чем занимался в предвоенные и военные годы ЦНИИПО (нынешний ВНИИПО)? Не раз писалось о разработке рецептов простейших огнезащитных обмазок, применение которых предотвратило не один пожар при налетах вражеской авиации на Москву, Ленинград, другие города. Сегодня сквозь завесу всеобъемлющей секретности тех лет проступают и очертания лаборатории взрывчатых веществ. Словом, институт работал под тем же лозунгом, что и вся страна: все для фронта, все для победы. Принимал ли участие в этой работе Тарасов-Агалаков? Несомненно. Об этом говорит хотя бы тот факт, что к середине сороковых годов это был уже не начинающий специалист, а авторитетный ученый, заместитель начальника института по научной работе.
Каким он запомнился знавшим его в те годы? Ну, прежде всего, он видится почему-то окутанным плотным облаком табачного дыма: он непомерно много курил! Остряки уверяли, что за день он сжигает до полтонны табака. А он готов был уточнить эту цифру при помощи своей постоянной спутницы - логарифмической линейки, своего рода инженерной эмблемы, предшественницы сегодняшнего компьютера. В своих суждениях он опирался на факты, на точный расчет. Поразительна была его способность не читать, а просто поглощать печатный текст: достаточно ему было окинуть взглядом страницу - и смысл написанного сразу же запечатлевался в его мозгу. Молодой ученый обладал огромным запасом знаний; он всегда держал в нагрудном кармане записную книжку, куда заносил самое важное: статистику по всему миру, как заметил один из его друзей. Но его интересы отнюдь не замыкались в узкой технической сфере. Как мы уже знаем, он любил музыку, не менее любил и хорошую книгу, собирал библиотеку. Человек широких, разносторонних интересов и знаний, он был достойным противником в любом споре. Но привлекал он людей не столько способностью убеждать, сколько таким редким сегодня, присущим, пожалуй, подлинным интеллигентам, умением слушать - понимающе, сочувственно, уважительно к собеседнику.
После войны в институт противопожарной обороны пришло много молодежи. Было радостное настроение, работали дружно, общались между собой непринужденно. Усилия Тарасова- Агалакова были в ту пору направлены на то, чтобы энергию молодых (сам он в свои 35 лет уже определился и в жизни, и в науке) направить в русло полезной деятельности, отвечающей целям укрепления пожарной безопасности страны. По его настоянию был пересмотрен план работы, исключены темы, интересные лишь для будущих диссертантов. Внимание сосредоточивалось на работах, закладывающих инженерные основы пожарной безопасности. Этой главной идее - утверждению инженерных основ в борьбе с пожарами - он был верен до конца. А тогда одним из конкретных дел по ее осуществлению стало создание полигона для испытания железобетонных конструкций на огнестойкость. Работали с увлечением. Профессор Лобачев - крупный специалист и заядлый остряк, традиционно начинавший рабочий день с нового анекдота - поощрял в молодых дерзость, нестандартность мышления. Тарасов-Агалаков, сверх того, требовал точности эксперимента, всестороннего учета и осмысления данных. И веселые молодые люди проектировали и строили печи, конструировали системы датчиков, рассчитывали тепловые режимы, пробирались к выводам через частокол цифр. И из всего этого с годами получалась русская школа огнестойкости железобетона, сделавшая возможным точно решать задачи пожарной профилактики при строительстве и восстановлении зданий и сооружений. На том полигоне сформировались многие широко известные впоследствии ученые и организаторы: Яковлев, ставший первым в пожарной охране доктором наук; Бушев, Федоренко, также внесшие ощутимый вклад в теорию огнестойкости; Обухов, занимавший впоследствии все высшие посты в пожарной охране, а ныне /опубликовано в 1995 году/ возглавляющий совет ее ветеранов.
Личные научные интересы Тарасова-Агалакова были связаны с гидравликой и противопожарным водоснабжением. И в этой области, наряду с теоретическими, он добивался конкретных практических результатов. Так, в годы послевоенной разрухи, при остром дефиците труб, затворов, насосов и прочего оборудования для водопроводов, широкое распространение получили предложенные им простейшие конструкции водоемов с несложными в изготовлении и надежными в эксплуатации глиняными затворами.
В 1953 г. Тарасова-Агалакова, добившегося выдающихся результатов на научном поприще, перебрасывают на должность администраторскую - заместителя начальника ГУПО МВД СССР. Как показали дальнейшие события, решение это, при всей кажущейся нелогичности, оказалось полезным для дела.
Начальником главка тогда был Александр Николаевич Сабуров, партизанский генерал, Герой Советского Союза, депутат Верховного Совета СССР. Принялся он за дело рьяно, и молва о нем пошла самая разноречивая. Одни говорили: государственный ум, стоит его убедить - и "пробьет" любое полезное для пожарной охраны решение, ведь к министрам дверь ногой открывает. Другие возражали: своенравен, никого не хочет слушать, падок на лесть. Ходили анекдоты: приказал докладывать себе о каждом пожаре, запретил директивой крупные пожары. Кто знает, насколько все это соответствовало действительности, но одно было бесспорно: у руля пожарной охраны встал человек энергичный, влиятельный, но имеющий о ней весьма смутные представления.
И перед Тарасовым-Агалаковым встала задача нейтрализовать некомпетентность и использовать влияние нового начальника на благо пожарной службы. Не будем гадать, сколько крови и нервов, сколько лет жизни отняло у Тарасова-Агалакова это трехлетнее почти противостояние. Несмотря на все усилия, баланс приобретений и потерь складывался явно неутешительно. В 1955 г. удалось возобновить журнал "Пожарное дело” и Тарасов-Агалаков стал по совместительству его редактором. Два года спустя под его редакцией вышло первое издание "Истории пожарной охраны СССР". Но в те же годы была снята военизированная пожарная охрана более чем с250 объектов, приостановились конструкторские разработки автолестниц, пожарных судов; для офицеров пожарной охраны вместо общевойсковой формы ввели непопулярную профессиональную, некоторых хороших специалистов уволили за строптивость.
Можно только гадать, какие неразумные решения Тарасову-Агалакову удалось предотвратить. Зато совершенно точно известно, что, сменив в 1957 г. Сабурова на посту начальника главка, он энергично добивался и добился исправления ошибок своего предшественника
Тарасов-Агалаков возглавлял Главное управление пожарной охраны немногим более трех лет. Что же вместили эти годы? Пожары? Да, много раз руководил он тушением сложных пожаров, и на этом поприще характерными для него были выдержка, деловитость, точный инженерный расчет. Анализируя пожары, он нередко от частных оценок приходил к общим выводам. Так зародилась и была осуществлена идея защиты лесобирж стационарной системой водяных стволов, расположенных на вышках.
Как законодатель технической политики в области борьбы с огнем, он настойчиво продолжал линию на превращение пожарной службы, особенно ее профилактической ветви, в службу инженерную. Да и сама жизнь требовала этого. Строились высотные дома - возникала необходимость в расчете и конструировании предназначенных для них устройств противопожарного водоснабжения. Создание индустрии железобетона требовало разработки рекомендаций по обеспечению пожарной безопасности конструкций из этого материала Можно было бы дать длинный перечень такого рода задач, но, наверное, важнее отметить, что решались они на высоком инженерном уровне, с привлечением лучших специалистов, на современной экспериментальной базе, в том числе и собственной, созданной в ЦНИИПО. Широко использовался и зарубежный опыт: именно Тарасову-Агалакову удалось восстановить прерванные в свое время деловые связи с КТИФом и другими международными пожарными организациями.
Был он озабочен и вопросами престижа пожарной службы, пропаганды пожарного дела. Его деятельность имеет самое непосредственное отношение и к учреждению медали "За отвагу на пожаре", и к организации в Москве, на улице Дурова, широко известной сегодня пожарно-технической выставки. Но, несомненно, главной своей удачей на административном поприще он считал возобновление подготовки пожарных инженеров.
И вот радость большой удачи омрачилась глубоким личным потрясением: трагически погиб сын. Внешне, в поведении Николай Александрович почти не изменился, но друзья знали, как мучительно переживал он утрату. И, может быть, этот удар судьбы побудил его сменить главный пост в пожарной охране на более скромный, хотя и не менее важный. В 1960 г. он возглавил созданный его стараниями факультет инженеров противопожарной техники и безопасности Высшей школы МВД СССР.
Как и всегда, он с головой ушел в работу. К нему шли и шли люди со своими трудностями, заботами, со своей болью. И каждого он умел выслушать, ободрить, успокоить. Ему писали со всех концов страны, и не было ни одного письма, на которое бы он не ответил.
Тарасов-Агалаков возглавлял факультет четыре года. За это время сложилась стройная система подготовки пожарных инженеров, основанная и на глубоком изучении фундаментальных дисциплин, и на тесной связи с периферией, с вовлечением слушателей в решение практических задач.
Николай Александрович Тарасов-Агалаков знал и умел многое. Он проявлял незаурядную настойчивость и волю, когда речь шла о деле. Но в чем он был абсолютно неумел и беспомощен, так это в таком популярном у нас искусстве держаться за собственное кресло. Трудно сказать, почему он в 1964 г. ушел из пожарной охраны в гражданскую оборону, ясно лишь, что пожарная охрана от этого потеряла, а гражданская оборона выиграла. Там, а затем, уже на закате дней, в Министерстве обороны он помимо выполнения служебных обязанностей редактировал книги, консультировал проекты, участвовал в дискуссиях, конференциях, встречах, вел обширную переписку. Когда в кругу друзей ему напоминали о двух инфарктах, просили поостеречься, сбавить нагрузку, он обычно отвечал: "Зачем постоянно думать, когда она придет? Это скучно".
Да, было ему в жизни и радостно, и грустно, и весело, и мучительно, но скучно не было никогда. Он шел путем непроторенным и пробил дорогу. Ее сегодня тянут дальше сотни и тысячи пожарных инженеров. Осознанно или неосознанно, но они - его ученики и его последователи.
Автор: Назаров Ю.
Опубликовано в сборнике: "Вызываем огонь на себя"
Все права на текст статьи принадлежат автору. Копирование, распространение, использование и иные действия, за исключением ознакомления на данной странице сайта ptm01.ru запрещены.
Разрешено: копировать ссылку (url) на данную страницу и направлять скопированную ссылку неограниченному кругу лиц.
В случае сомнений, руководствуйтесь правилом: всё, что не разрешено - запрещено
